Часть 1.
Середина весны-надежный повод порефлексировать. Солнце не даст этому повиновению души превратиться в ежедневного сурка. Поэтому без капли риска попробую впервые из 5 букв сложить свою ЭПОХУ, то, что после погоды обсуждают миллионы. Зачатки мыслей забыли про девятимесячный срок и вспомнили про свою задержку сегодня. Думаю, лучше не придаваться извилистым описаниям повседневности в трехмерном измерении. Суперкомпьютеры IBM, фитнес-браслеты, очки "дополнительной реальности", роботы-уборщики, радиочастотные метки на товарах, технологии для поиска экзопланет и управления мыслями-все это, не говоря уже о телефонах, планшетах, интернете 4GS, окружает нас. Предсказание Нострадамуса "человечество увлечётся железными игрушками, которые заменят ему божества" наконец-таки сбылось, мы получили, по рецепту Эйнштейна, поколение "идиотов" и бла-бла...Это вы видите и при синдроме близорукости и в очках. Я вынесу себе приговор, поднесу себя на блюдце. Средневековый фатализм, так называемое проявление массы, в прошлом. Современный-кризис индивидуальности. И моя история-типичный рецепт постмодернисткого века. Конец света перестал быть массовым психозом, он стал личным делом. Моим личным делом. Так называемый "новый консерватизм" 21 века потерпел фиаско. К 18 годам я вышла в свет упакованной инвестициями моих ближайших родственников: традиционное воспитание, достойное образование, выглаженные костюмчик и мозги в голове вселяли в меня непошатанную уверенность в успех построения своей будущей судьбы, несмотря на то что повсюду били в глаза указатели шероховатой дороги. Их затмевали закопанные в меня ценности и наивность за горизонтом рассудка. Все это подкреплялось уже достигнутыми малыми успехами в учебе,работе и творчестве. Но колоссальными недочетами в моем арсенале были 24/7 желание совершенствоваться,подобно роботу(это было навязанным "бонусом" к воспитанию),оглушить свою интуицию до контузии и абсолютное отсутствие эмпирического(звучит серьезно?!), тогда лучше сказать, практического опыта общения.
Часть 2.
Я встретила человека. Глаза голубого цвета, добрая улыбка, белокурые локоны, набрасывающие на нее тень чего-то горького. Тогда я была помешана на сладком, и не заметила этой детали (все сложилось бы проще, если бы я унаследовала эмоциональный диабет от бабушки). Возраст и полагающийся жизненный опыт создавали иллюзию силы и надежности. Мне не хватало мужчины в детстве да и в юности. Папа все где-то летал. А этот человек меня смешил, радовал, интриговал, учил. Наши души подружились. По предписанным нравам из моей "упаковки в 18" я привязалась. Он стал моим первым другом. Только спустя полгода я поняла цену слову "первый" и детали "чего-то горького". Этот человек оказался потерянным, а жизненная мудрость сводилась к нулю. Как и моя, не сумевшая в диоптрии наивности увидеть эгоиста, зависимого от всех соблазн в твердых/жидких/газообразных состояниях, которые только есть в изощренном мире. Он довел себя до потери памяти и внешних патологий. Я же была не к месту, очередным состоянием для наслаждения, только не вызывающим зависимость и уничтожение клеток мозга. Я не смогла помочь. Он не захотел. Он уронил мой чемодан упакованного арсенала, ударив мои ценности об асфальт. Оправдал знак "близнец" на 101%, дав попробовать на вкус то, что не было описано в энциклопедии морали и кодекса моей семьи. В 18 лет, будучи моим ровесником восьмилетней давности, он мечтал к 26 годам приобрести типичный пакет вещей: жену, двух детях, собаку и дом. Он признался мне в этом, заглатывая очередную дозу. Абстрактный, потерянный, не получивший ни доли желаемого пакета двадцатишестилетний Homo sapiens. Этот очевидный пример, приправленный грубыми усилиями ближайшего родственника-подполковника, убил во мне способность мечтать. Вышла я из этого "номера" с прооперированным организмом, но хуже амнезией эмоций. Я потеряла своего друга.
Часть 3.
На этом мое блюдечко не заканчивается. Не случайно когда-то Эрих Фромм и Мишель Фуко сошлись на том, что тренды либерализма имеют дело уже не с общинами и обществами, а с человеком индивидуально, причем прямо с его биологической природой. Они ломают ее. Сегодняшней альтернативой трилогии "православие, самодержавие, народность" Николая Первого являются "эгоизм, жажда успеха, удовольствие". (Может быть, это издержка скрытой сексуальной революции среди советской молодежи, зарывающей традиционные ценности в коммунах полового вопроса в 20е годы ?!). И биологическая природа вынуждена идти под откос, вырабатывать в себе антитела этих веществ, чтобы вписаться в конъюнктуру 21 века. Счастье для большинства измеряется квадратными километрами, люди оцениваются уже не по заслуженной одежке, а по хитрому уму и ниточке хороших связей в кармане. Семья воспринимается как возможность переписать на родственника свое имущество и с чистым сердцем постучать каблучком в Госдуме. Традиционные ценности и чувство ответственности затмеваются городским смоком. Жаль, что когда-то мне не рассказали единственно стоящую сказку о жизни на ночь(возможно, от этого мне спалось бы сейчас лучше). Оттого моя биологическая природа, окруженная набоковскими страницами похотливого Гумберта Гумберта, продающимися от одиночества людьми в эротических кинолентах Озона и Ларса фон Триера, потихоньку сходит с ума. Одевает себя в ухоженный костюмчик, все тот же из прошлого, закидывает перед выходом в свой чемоданчик непреходящие ценности(все тот же укомплектованный, правда, с барахлящим механизмом открыть/закрыть). И все это моя биологическая природа делает с одной целью-не потерять себя в потерянном постмодернистком веке и держаться за тех, кто вдыхает в меня кислород, которым я была приучена дышать, а не ядовитые издержки производства и отношений, напоминающих куплю-продажу. Благо мой личный арсенал уже дополнен чертами недоверчивости, а в голове очертания мечты в ложные зачатки радости сводятся к нулю. Хотя наивность все еще витает над Галапагосами.
Середина весны-надежный повод порефлексировать. Солнце не даст этому повиновению души превратиться в ежедневного сурка. Поэтому без капли риска попробую впервые из 5 букв сложить свою ЭПОХУ, то, что после погоды обсуждают миллионы. Зачатки мыслей забыли про девятимесячный срок и вспомнили про свою задержку сегодня. Думаю, лучше не придаваться извилистым описаниям повседневности в трехмерном измерении. Суперкомпьютеры IBM, фитнес-браслеты, очки "дополнительной реальности", роботы-уборщики, радиочастотные метки на товарах, технологии для поиска экзопланет и управления мыслями-все это, не говоря уже о телефонах, планшетах, интернете 4GS, окружает нас. Предсказание Нострадамуса "человечество увлечётся железными игрушками, которые заменят ему божества" наконец-таки сбылось, мы получили, по рецепту Эйнштейна, поколение "идиотов" и бла-бла...Это вы видите и при синдроме близорукости и в очках. Я вынесу себе приговор, поднесу себя на блюдце. Средневековый фатализм, так называемое проявление массы, в прошлом. Современный-кризис индивидуальности. И моя история-типичный рецепт постмодернисткого века. Конец света перестал быть массовым психозом, он стал личным делом. Моим личным делом. Так называемый "новый консерватизм" 21 века потерпел фиаско. К 18 годам я вышла в свет упакованной инвестициями моих ближайших родственников: традиционное воспитание, достойное образование, выглаженные костюмчик и мозги в голове вселяли в меня непошатанную уверенность в успех построения своей будущей судьбы, несмотря на то что повсюду били в глаза указатели шероховатой дороги. Их затмевали закопанные в меня ценности и наивность за горизонтом рассудка. Все это подкреплялось уже достигнутыми малыми успехами в учебе,работе и творчестве. Но колоссальными недочетами в моем арсенале были 24/7 желание совершенствоваться,подобно роботу(это было навязанным "бонусом" к воспитанию),оглушить свою интуицию до контузии и абсолютное отсутствие эмпирического(звучит серьезно?!), тогда лучше сказать, практического опыта общения.
Часть 2.
Я встретила человека. Глаза голубого цвета, добрая улыбка, белокурые локоны, набрасывающие на нее тень чего-то горького. Тогда я была помешана на сладком, и не заметила этой детали (все сложилось бы проще, если бы я унаследовала эмоциональный диабет от бабушки). Возраст и полагающийся жизненный опыт создавали иллюзию силы и надежности. Мне не хватало мужчины в детстве да и в юности. Папа все где-то летал. А этот человек меня смешил, радовал, интриговал, учил. Наши души подружились. По предписанным нравам из моей "упаковки в 18" я привязалась. Он стал моим первым другом. Только спустя полгода я поняла цену слову "первый" и детали "чего-то горького". Этот человек оказался потерянным, а жизненная мудрость сводилась к нулю. Как и моя, не сумевшая в диоптрии наивности увидеть эгоиста, зависимого от всех соблазн в твердых/жидких/газообразных состояниях, которые только есть в изощренном мире. Он довел себя до потери памяти и внешних патологий. Я же была не к месту, очередным состоянием для наслаждения, только не вызывающим зависимость и уничтожение клеток мозга. Я не смогла помочь. Он не захотел. Он уронил мой чемодан упакованного арсенала, ударив мои ценности об асфальт. Оправдал знак "близнец" на 101%, дав попробовать на вкус то, что не было описано в энциклопедии морали и кодекса моей семьи. В 18 лет, будучи моим ровесником восьмилетней давности, он мечтал к 26 годам приобрести типичный пакет вещей: жену, двух детях, собаку и дом. Он признался мне в этом, заглатывая очередную дозу. Абстрактный, потерянный, не получивший ни доли желаемого пакета двадцатишестилетний Homo sapiens. Этот очевидный пример, приправленный грубыми усилиями ближайшего родственника-подполковника, убил во мне способность мечтать. Вышла я из этого "номера" с прооперированным организмом, но хуже амнезией эмоций. Я потеряла своего друга.
Часть 3.
На этом мое блюдечко не заканчивается. Не случайно когда-то Эрих Фромм и Мишель Фуко сошлись на том, что тренды либерализма имеют дело уже не с общинами и обществами, а с человеком индивидуально, причем прямо с его биологической природой. Они ломают ее. Сегодняшней альтернативой трилогии "православие, самодержавие, народность" Николая Первого являются "эгоизм, жажда успеха, удовольствие". (Может быть, это издержка скрытой сексуальной революции среди советской молодежи, зарывающей традиционные ценности в коммунах полового вопроса в 20е годы ?!). И биологическая природа вынуждена идти под откос, вырабатывать в себе антитела этих веществ, чтобы вписаться в конъюнктуру 21 века. Счастье для большинства измеряется квадратными километрами, люди оцениваются уже не по заслуженной одежке, а по хитрому уму и ниточке хороших связей в кармане. Семья воспринимается как возможность переписать на родственника свое имущество и с чистым сердцем постучать каблучком в Госдуме. Традиционные ценности и чувство ответственности затмеваются городским смоком. Жаль, что когда-то мне не рассказали единственно стоящую сказку о жизни на ночь(возможно, от этого мне спалось бы сейчас лучше). Оттого моя биологическая природа, окруженная набоковскими страницами похотливого Гумберта Гумберта, продающимися от одиночества людьми в эротических кинолентах Озона и Ларса фон Триера, потихоньку сходит с ума. Одевает себя в ухоженный костюмчик, все тот же из прошлого, закидывает перед выходом в свой чемоданчик непреходящие ценности(все тот же укомплектованный, правда, с барахлящим механизмом открыть/закрыть). И все это моя биологическая природа делает с одной целью-не потерять себя в потерянном постмодернистком веке и держаться за тех, кто вдыхает в меня кислород, которым я была приучена дышать, а не ядовитые издержки производства и отношений, напоминающих куплю-продажу. Благо мой личный арсенал уже дополнен чертами недоверчивости, а в голове очертания мечты в ложные зачатки радости сводятся к нулю. Хотя наивность все еще витает над Галапагосами.
