№35 "Сценарий короткометражного фильма"

Сценарий короткометражного фильма, снятого в жанре комедии, на тему:

"Цицерон после своего триумфа"

[сцена №1 "Панорама повседневного Рима, жизнь обычных мещан и ныне правящего Клодия]

Как диктует постулаты жизнь, постоянство - величина относительная и крайне непостоянная. Прошло не одно десятилетие, когда в Риме переменилось много вещей: правители успели смениться чертову дюжину раз, прибегая к различным ухищрениям: заговорам, подстрекательствам, организации убийства соперника. Иные не гнушались пойти на предательство даже в отношении своих ближайших родственников. «Правительственные» квадратные километры земель, отличающиеся богатыми урожаями от отменных баклажанов и зеленого горошка до винограда всех сортов, переходили из одних рук в другие. Помимо этого, замки, доходные дома, различные сооружения с незаконченным косметическим ремонтом, заселялись новым правителем и всей его оравой, включая двоюродных бабушек внучатых племянниц.

Но все же одно оставалось неизменным. Нравы. Нравы в городе Рим во все времена носили одни и те же черты ("дома новы, а предрассудки стары"). В кадре возникает призрачный образ Грибоедова, еще не родившегося к тому не менее кровопролитному, чем 18 век, времени. Римляне по-прежнему боятся смерти, презрения, одиночества и забвения. К ним относится и наш герой Цицерон, тот самый знаменитый некогда консул, царь красноречия, чести и почтения. Как гласит история, когда к власти в Риме пришел Клодий, разразилась борьба между тремя людьми, обладающими наибольшей властью. Красс открыто враждовал с Цицероном, Помпен не отличался искренностью с обоими противниками, и Цицерон прибегал к покровительству Цезаря. Настала политическая буря, которая привлекла Цицерона к суду.

[сцена №2]

Это была среда. Буря нависла над Римом, в мещанских дворах выли собаки, а птицы своими крыльями точно пронзали реку Тибр. Многие жители города жаловались на головную боль и чувствовали легкую хандру: осень окончательно вступила в свои права. Она оказала сильнейшее влияние и нашего героя Цицерона, который шел, нахмурившись как грозовая туча на небе, по главной мощеной улице Виа Дель Корсо в старом балахоне, словно юродивый, с глазами лохматого и небритого безумца. Он умолял римский народ защитить его от произвола Клодия и спасти от суда.

- Посмотрите, на кого он похож! Одичавший петух!, - кричали наглые и буйные молодцы Клодия вслед Цицерону, забрасывая его грязью и камнями самых дешевых пород.

Но Цицерон упорно не обращал на них внимания. И совсем не потому что отличался непобедимой силой духа. Он был окружен непробиваемой стеной двадцати тысяч молодых людей из всаднического сословия, которые и принимали на себя весь удар ненависти в виде камней и грязи. Они, несмотря на причиненную боль в пояснице, умоляли народ помочь Цицерону.

- О, великий римский народ, оденься немедленно в траурное платье до щиколотки твоих смуглых ног. Таково было решение собравшегося сената.

Однако оно было воспрепятствовано Клодием без замедления:

- Друзья мои, с детских лет своих ненавижу черный цвет, и ради Цицерона не одену на себя мрачный балахон, так что распрощайтесь с этой глупой затеей, для решимости вашей расставлю я, пожалуй, вооруженных людей вокруг курии.

Многие сенаторы выбегали на улицу, совсем раскрепощенные от безумства, разрывали на себе платья. Ошеломленные этим откровенным поступком женщины-торговки переворачивали овощные лавки и разбивали бочки с вином, вообразив себя олимпийскими чемпионками по метанию молота(Италия ненадолго превратилась в Грецию). Уличные кошки выли, как резаные поросята, поскольку были завалены тонной моркови и редьки. А дети, которым по случаю залетели в рот капли крепкого итальянского вина, смеялись, как безумные. В этом неугомонном хаосе Цицерон, виновник сего торжества, отстраненно продолжал свой путь по той же главной улице Рима и философствовал о смысле жизни, разговаривая сам с собой, пока, наконец, не дошел до перепутья двух дорог. Так мало-помалу он пришел к следующему выводу:

- Ничего мне, брошенному старику, философу, которого все называют оратором, не остается, кроме как пойти направо, к выходу из Рима, в изгнание, или налево, к поместью Клодия, чтобы решить тяжбу с ним силой оружия.

Однако Цицерон так и не ступил ни на одну из дорог, а, поразмыслив минут пять, медленно пошел назад в надежде заручиться поддержкой того самого Помпея, принимающего вид равнодушного третейского судьи.

Здесь следует отметить, что узнав о приезде Цицерона, Помпей не отважился показаться ему на глаза, поскольку его мучил стыд. Он чувствовал себя предателем нашего героя, несмотря на то что последний оказал ему немало услуг на государственном поприще. Помпей, словно подбитый барашек, хромающий на заднюю левую лапку, метался из стороны в сторону, то и дело спотыкаясь о пеньки. Упав с последнего, Помпей принимает решение избежать встречи с Цицероном, предав своего бывшего приятеля.

Отчаявшийся и одинокий Цицерон возвращается на ту же развилину дорог и, склонив голову вниз и устремив взгляд в противоположную сторону от Рима, свернул направо, выбрав для себя жизнь изгнанника.

[сцена №3 «Спустя один год, три месяца и два дня»]

Несмотря на то что злопамятная среда ушла в прошлое, осень давно прошла, уступив место второй зиме, а на улицах вновь был наведен порядок (женщины занимались привычной им торговлей, а сенаторы, поскромнев, одетые, заседали на собрании), наш одинокий друг продолжал находиться в изгнанном городе Диррахий. Каждый день у него был похож на предыдущий, героем овладело одно лишь чувство тоски, неудовлетворенности и пессимизма.

- Да, немало посетителей навещает меня, отчего я далек от роли Робинзона Крузо, - размышлял в один из обыденных вечеров Цицерон, не отрывая жадного взора от Италии, - и все же я жутко подавлен от собственного бессилия и людского малодушия. Мой Пятница - это философия, близость к подлинной мудрости и учености.

[сцена №4 «Еще спустя 28 дней»]

Пока Цицерон считался тихим философом и предавался непередаваемым мыслям, Клодий, все тот же виновник изгнания нашего друга, окончательно потерял человеческий облик: жажда власти превратила его зубы в клыки, а голос - в лай. Клодий, избавившись от Цицерона, сжег все его владения и на их месте выстроил храм Свободы (почему именно "Свободы"Клодий не мог никому объяснить. Видимо, он находил это слово животрепещущим). Остальное имущество изгнанника он выставил на продажу, но слово "Свобода" совершенно не привлекало; и напрасно глашатай день за днем объявлял о торгах.

Сторонникам аристократии поступки Клодия внушали ужас. Последней каплей ее терпения стали нелестные отзывы о поступках Помпея, который, чувствуя, как власть, словно оползень, уходит из-под ног, стал прикладывать все усилия, чтобы вернуть Цицерона из ссылки и свергнуть Клодия. Через пару дней был создан сенат и объявлен всенародный форум, члены сената и большинство римлян стали не переставая выкрикивать имя Цицерона, вспоминая его былые заслуги и божественный дар красноречия, в результате этого наш герой возвращается из ссылки.

[сцена №5 «To be continued»]

И так начался новый этап жизни Цицерона, именуемый "второй триумф". По самому названию зритель понимает, что это уже не входит в рамки короткометражного фильма. Все остальные детали из биографии Цицерона вы узнаете в следующем проекте.